| |
Анна Болкисева
Mea culpa
* * *
В августе Рита собралась на Украину к бабушке. Она не была там несколько лет. Ей не
хотелось ехать туда одной, и она позвонила Гале:
- Вы же куда-то собирались с Вадиком? На море, кажется? Поехали со мной. Там все
дешево-предешево.
- Да, но это же теперь другая страна и все такое. Мы, вообще-то, в Анапу собирались.
- В Анапе точно дороже... Я сейчас пойду билеты покупать.
- Нет. Мы подумаем. Мы все равно больше двух недель с нашими деньгами нигде не
продержимся, а ты на месяц едешь.
- Ну, если вдруг соберетесь, то позвоните мне туда. Телефон записывай...
Но как бы их не уговаривала Рита, они все-таки поехали в Анапу, о чем ей вежливо
сообщили телеграммой.
Рита скучала. Ела вареники с ягодами, ходила на пляж. Там на нее все смотрели как на
лакомый кусочек: девочки-подростки снова вошли в моду... Да еще ее личное лето и блеск глаз,
похожих на янтарь... Как-то она задержалась на пляже до десяти вечера - зачиталась. От книги
отвлек ее молодой человек:
- Девушка, Вы не замерзнете? - поинтересовался он.
- Нет. А Вы кто? Я уже всех здесь знаю.
- Я? Рад бы ответить на Ваш вопрос, но, черт возьми, никто и не знает, кто я такой.
Он присел рядом с ней:
- Место свободно?
- Да. Вполне.
Рита оделась. Они болтали обо всем на свете. Молодого человека звали Володей. Он
оказался журналистом из Челябинска. Приехал сюда с другом, но друг нашел девушку, и они
отправились на машине искать приключения, звонили из Крыма. Дом принадлежал родителям
друга, и сейчас находился в полном распоряжении Володи.
Только стемнело, они перекочевали в соседний ресторан. Потом около часа ночи Рита
опомнилась:
- Ой, что мне бабка скажет? Пора мне.
Володя провожал ее до дома. Оба были пьяны и целовались в каждом закоулке - дорога до
дома, занимавшая десять минут, растянулась на полтора часа. В доме было темно. Дверь бабушка
оставила открытой. Рита прокралась в свою комнату.
- Явилась, - облегченно вздохнула бабка Наташа за стеной.
И полетела неделя встреч на пляже, долгих прогулок, поцелуев и ресторанов, бабушка
отдала Рите вторые ключи, ворчала при этом, говорила о блудливой смеси кровей. Потом махнула
рукой и неожиданно призналась:
- Я сама была не лучше.
Попросила Риту только "ховаться" от соседей. Но каждую ночь ждала ее: "Явилась"...
Однажды Рита не пришла, и бабка заснула лишь под утро. Накануне вечером Володя сообщил
Рите, что вполне созрел для продолжения их курортной интрижки. Рита смутилась, но пошла к
нему. Все, что случилось той ночью, поразило ее. Она не могла вспомнить, когда с ней
происходило нечто подобное: "Нет, на луну я раньше не летала", - подумала она засыпая... Через
час зазвонил будильник.
- Может, не пойдешь? Мы могли бы продолжить... - заспанным голосом произнес Володя.
- Ни. Мне приказано от соседей ховаться, - засмеялась Рита.
Так прошло еще две недели. По утрам Рита сидела за завтраком умиротворенная, пытаясь
спрятать следы поцелуев предательскими лямочками сарафана, потом стала носить футболки, к
которым пришивала кружева, найденные в бабушкином комоде. Кружева отрывались. Бабка
смеялась: кожа у внучки больно тонкая, весь ее роман заметен...
Расставались Володя с Ритой на вокзале в Николаеве. Обоим почему-то верилось, что это -
настоящая любовь.
- Ну где я еще найду такую женщину? - твердил Володя. -Нет больше на свете таких
красавиц... Эх... Да, ладно. Екатеринбург недалеко. Приеду я. Ты мне веришь?
Рита кивнула.
- Не веришь. Ну и ладно, а я влюбился. Мне тридцать лет, я думал, что уже ни в одну
женщину так не влюблюсь, а тут девчонка, студентка. Черт... Что же делать-то мне, Маргарита?
- Ничего. Пока.
Рита вошла в вагон, помахала ему из окна. Легла на полку и всю дорогу до Москвы
промолчала. Спала. Пила чай и кофе, есть не хотелось. Чем дальше она отъезжала от Николаева,
тем призрачнее становилось все, что случилось с ней в захолустном городишке на Украине...
Володя - Володечка... Нет, курортные романы лучше оставлять без продолжения.
* * *
В Екатеринбурге Рита по-прежнему пряталась: ходила в свитерах и водолазках, не успела
переодеться в блузки, как поняла, что долго ей нужно будет скрывать свой курортный роман...
В коридоре универа девчонки курили и рассказывали о своих летних приключениях. Галя
мечтала о новом лете, говорила, что опять поедет с Вадиком в Анапу. Ритка слушала ее молча, а
потом неожиданно заявила:
- А я беременна.
- Что?!!
- Беременна... От Володи из Челябинска.
- Ну-ка пошли отсюда, - Галя взяла подругу за руку и потащила ее чуть ли не силой вниз по
ступенькам к выходу. Они вышли из серого здания и отправились в кафе напротив. Там пили
кофе из фаянсовых общепитовских кружек, и Рита рассказывала о Володе.
- Может, мне позвонить ему? - робко закончила она.
- Брось. Тебе только двадцать. У тебя работа хорошая. Карьера. Плюнь. Иди и сделай
аборт.
- Аборт? - это слово испугала Риту.
- А что такого? Все делали - и ты сделаешь.
- Нет.
- Ну и дура!
Они поехали домой, по дороге молчали.
Вечером Рита попыталась дозвониться до Володи, но никто не отвечал. Она два дня не
ходила на занятия, постоянно звонила в Челябинск и плакала. Матери ничего не сказала, да и той
было не до Риты: она часами просиживала в своей комнате и шептала то ли молитвы, то ли
заклятья. Рита почувствовала себя маленькой, никому ненужной девочкой. На четвертый день она
позвонила Гале и сказала, чтобы та нашла ей врача. Галя успокоилась. После разговора с Ритой
полистала записную книжку, без труда отыскала нужный номер. Два дня спустя она уже
встречала Ритку из больницы.
- Ну вот и все.
Ритка плакала.
- Все уже, дурочка. Все хорошо будет. Подумаешь... аборт.
Она оказалась не права. Через три месяца на осмотре у гинеколога Рите сказали, что детей
у нее никогда не будет. Ритка поплакала, но решила, что можно жить и без детей, тогда ей было
все равно. Самым странным оказалось то, что примерно в это же время ей позвонил Володя. И она
рассказала ему обо всем.
- Дура! Почему меня не дождалась?
- А где ты был?
- В командировке.
- Так долго?
- Да... Я не звонил и не писал, потому что не знал, выживу я там или нет...
- Как это?
- Я второй раз ездил в Абхазию...
- Моя мама оттуда родом. У меня там жили бабушка с дедушкой. Кошмар какой-то...
- Да... А давай, еще одного ребенка сделаем? - предложил Володя.
Рита усмехнулась, потом сказала:
- Знаешь, что? Вали от меня подальше. Не приезжай! Не будет у меня детей больше!
Пойми, не будет!
Она бросила трубку...
Больше всех переживала Галя. Это была ее вина. Она ходила по дому из угла в угол: "Вот
оно - Mea culpa... Выплыло через столько лет..."
Рита Ганиенко уволилась с работы, месяц лежала на диване, плакала. Зато Нина ожила. Ее
дочь снова стала маленькой - душа Нинико как будто воскресла. Она кормила дочечку с ложечки.
Подкладывала чистые пижамы и ночные рубашки... Пела ей на ночь все песни, которые знала.
Она уже не помнила, что когда-то голоса говорили ей, что Рита - ее злейший враг.
* * *
Рита не хотела больше разговаривать с Галей, но ей пришлось приехать к ней за липовой
справкой. Они сидели на кухне. "Как здесь мало места!" - думала Рита. Галя молча рассматривала
аскетически бледное лицо подруги. И все же Ритка была красива: классический прямой нос,
большие глаза, резные губы, накрашенные темно-красной помадой, откинутые назад черные
волосы... Почти ничего они и не обсудили в тот вечер, а Гале так много хотелось рассказать: о
том, что почти не хватает денег в семье, зарплату родителям дают раз в полгода, о том, что Вадик
забросил шкатулки, и целыми днями лежит на кровати в одежде, ждет ее, уже не встречает после
университета, что больше не о чем им разговаривать, да и любовью заниматься лень, а бросить
Вадика жаль...
Уже в дверях Рита сообщила:
- А ведь приезжал ко мне Володя. Замуж звал. Я его выгнала.
Галя только опустила глаза.
"Mea culpa" - эти слова запульсировали, казалось, разорвется цепочка...
- Прости.
- Я бы все равно не вышла за него замуж. Пока
- Пока.
Рита шла пешком домой... Случайно заметила, что мысли ее рифмуются, как бывало в
семь лет: "Не за грехи придет расплата не за труды вознаградят уснуть как в детстве как когда-то
пусть что угодно говорят о как-нибудь бы не вернуться споткнуться но не в этом суть пью солнце
с золотого блюдца о не вернуться как-нибудь", перепрыгнула через две ступеньки - и снова: "Вот
так рождаются стихи из ничего из городского шума когда ты начинаешь думать что все
рифмуются шаги вот так рождаются стихи вот так рождается любовь из слов сплетенья
осторожных и кажется что все возможно размерено на тысячи часов вот так рождается любовь
что в промежутке знаем мы сравним лишь с переулком темным там страшно но туда бредем мы
по обреченности зимы что в промежутке знаем мы вот так рождается беда из нашего непониманья
из-за души моей блужданья все оттого что я не та как гром рождается беда и вновь рождаются
стихи из недосказанных признаний из неоконченных свиданий из слез и звуков городских и вновь
рождаются стихи"...Ей стало жаль, что она никогда не придавала значения своим незаписанным
стихам. Они растворялись в городском воздухе, наполняя его тоской и отчаянием...
* * *
До четвертого курса Рита подрабатывала переводами. Галю видела редко. Не простила ей,
не смогла. И жаль было не столько потерянного ребенка, сколько незавершенного романа. Она
никого не могла полюбить. Оборвались эмоции, как кружева, наметанные на рукава футболки, а
потом выцвело и само воспоминание о любви. "Глупости все это", - думала Рита.
Галя звонила иногда. Разговаривали о ссорах с Вадиком, о его никчемности и о зря
потерянном времени. Рита советовала бросить его, но недостаточно настойчиво: ей было все
равно. Галка как будто жила далеко-далеко, не в одном районе, не в одном городе с Ритой. Даже
та высокая девушка с философского, с которой они иногда курили и ходили пообедать в кафе,
была не Галя-Галечка...
В начале последнего учебного года Рита нашла работу в брачном агентстве. Встречала
иностранцев, мечтавших познакомиться с самыми красивыми девушками Екатеринбурга.
Приезжали чаще всего американцы. Но через некоторое время агентство заключило контракт с
австралийской фирмой. Переводчиков не хватало. Владелица агентства попросила Риту найти
кого-нибудь с хорошим разговорным английским.
- У меня есть подруга. Она училась со мной в одной школе.
- Если она завтра встретит Майка из Австралии, то я ее приму на работу. Мне не найти за
вечер переводчика.
Деньги Гале были нужны, но она сомневалась, что родители одобрят такую работу.
- Думай быстрее! Я заеду к тебе вечером, - кричала в трубку Рита.
Она собрала сумку и отправилась из офиса прямо к подруге. Покурила возле дома, в
котором прошло ее детство, и побежала к Гале. Там долго убеждала ее родителей в том, что
иностранцы попадаются очень корректные. Они сомневались.
- Да, что вы, в самом деле? Там же за перевод платят десять долларов в час.
На следующий день Галя встречала Майка в аэропорту. Стояла расстроенная, потому что
поссорилась из-за новой работы с Вадиком. Майк оказался приятным молодым человеком. Он
был выше Гали. Ей впервые в жизни показалось, что она очень маленькая, и это при росте 186
сантиметров. Она долго извинялась перед гостем за свой английский, но он только кивал и
повторял:
- It"s OK.
Следующая неделя была перегружена встречами. Майк искал девушку с модельной
внешностью. Найти таких в каталоге агентства не составляло труда, но ему требовалась невеста с
высшим образованием. Однажды на встречу пришла симпатичная женщина, врач, которая ему
сразу понравилась, но она отказала. Майк думал, что в России все будет очень просто. Весь вечер
он удивлялся и не мог отойти от шока.
Галя звонила Рите и жаловалась на то, что у нее уже голос скоро сорвется:
- Представляешь, он говорит, что у него лодка, и он ловит рыбу. Я это всем перевожу. И
только вчера он мне показывает эту boat на фотографии, а там такой большой корабль, бляяяяя. Я
даже не знала, как вернуть эту врачиху, которая ему понравилась. Она же подумала: сидит
мальчик в лодочке и удочкой ловит рыбу.
- Так верни ее, - равнодушно произнесла Рита.
- Нет. Потом вообще была истерика. Пришла девочка, красивая, умная, филолог по
образованию, блондинка, высокая, хобби - пирожки печь. Так он сказал, что у нее толстые
лодыжки... Лодыжки гада не устроили! Еще одна ничего была. Волосы оказались некрасивые.
- Галя, спорим, он тебя хочет.
- Ерунда. У меня ноги, вообще, кривоваты... А пирожки печь я совсем не умею
- Фигня все эти ноги и пирожки. Вот увидишь.
- А ты откуда знаешь? А может, правда? Он такой симпатичный... Но у меня же Вадик.
Только мы с ним поссорились опять.
- Плюнь на Вадика и действуй. Откуда я знаю? Да у меня был такой.
- Ну и почему ты не действовала?
- Ну... как тебе сказать? Ты же знаешь все... Все ты знаешь. Он хотел парочку cute kids.
Ладно. Пока. Удачи.
Подруга была права. Последний вечер Майк и Галя провели вдвоем. Клиент впервые
уезжал без невесты. Владелица агентства обвинила во всем Галю. Оба нервничали. Пили вино, а
потом Майк поцеловал ее и сказал, что она ему понравилась сразу же, когда он увидел ее в
аэропорту...
Последний год в университете Галя почти не появлялась. Она два раза слетала в
Австралию. Майк еще раз побывал в России, они ездили в Москву и Питер... В то время, когда он
был в Австралии, а Галя дома, Майк ежедневно заказывал ей цветы. Рита слушала бред
влюбленной подруги и немного завидовала ей. Но у нее возникли другие проблемы: из агентства
ее очень вежливо выгнали. Она не стала искать работу, поскольку декан предложил ей поступать
в аспирантуру... К тому же она шла на красный диплом и не имела права получить четверку на
госэкзамене. Рита ушла в учебу.
- А зачем тебе красный диплом? - спрашивала Галя.
- Да я с самого начала знала, что он у меня будет. Не знаю, зачем... Мне однажды
приснился сон... Помнишь, мы были на даче с Вадиком и Андреем. Вот в одну из тех ночей мне
приснилось, что я иду по улице, а навстречу мне эта сука, Марь Иванна. Я иду почему-то с
дипломом в руках. Она меня узнает. И я ей показываю корочки красного цвета.
- Класс! Только почему ты тащилась с дипломом в руках?
- Не знаю. Не помню уже. Но сон был такой реальный. Фу, какая я мелочная!
* * *
Обе девушки были заняты. Галя с трудом защитила диплом, но зато получила визу
невесты. У Риты появились долгожданные красные корочки, и теперь уже все преподаватели
бегали за ней, уговаривали поступать в аспирантуру. Она не решалась подать документы,
побежала в последний день. Ей не хватало только ксерокопии диплома. Она долго искала
подходящую сумочку, но диплом, как назло, никуда не входил. Так Рита и выскочила на улицу с
дипломом в руках. И тут она осознала, что ее сон - самый глупый изо всех снов - сбылся. Прямо
перед ней на трамвайной остановке стояла Марь Иванна. Дальше все прошло, как по заранее
написанному сценарию. Рита поздоровалась с учительницей. Немного рассказала об университете
и показала красные корочки. Затем она села в трамвай, а Марь Иванна осталась на остановке
ждать другой.
Об этом эпизоде Рита рассказала только Гале...
- А что-нибудь еще ты видела в своих снах? - спросила подруга.
- Да. Только всякие глупости. Я же говорила тебе, что мы не можем в своих мыслях
скользить по оси вверх, потому что мешает тревога.
- А я уезжаю...
Они в последний раз курили, сидели на университетских ступеньках. Рита смотрела вниз:
- Правильно. Я на днях в метро встретила Вадика. Он со мной не поздоровался.
- Жаль мне его.
- Не жалей. Значит, так надо. Ты ни в чем не виновата.
- Да...
Галя затушила сигарету, махнула рукой и отправилась на остановку. Вот и все.
Университет уходил в прошлое. Она навсегда уезжала из Екатеринбурга, из России, из этого мира
в непонятную Австралию, где никто не думал о политике, где за неявку на избирательный участок
нужно платить штраф сто долларов, где в маленьких садиках возле домов растет травка с
дурманящим запахом, и никому до этого нет дела, где лето - это зима, а зима - это лето. Где все не
то, чем оно кажется. Ей стало грустно, когда она поняла, что много лет не проедет по знакомому
маршруту от дома к университету, не прибежит к Ритке поплакать или просто поболтать. А еще
ей было тревожно, и тревога мешала ей скользить по оси вверх, толкая ее вниз к воспоминаниям о
детстве. Мама плакала. За день до отъезда Галя сказала ей:
- Сегодня Ритка зайдет. Может, тортик купим?
- Да я уже пирогов напекла. Посидите. Попрощайтесь...
Ритка действительно забежала... с большой стопкой учебников по философии.
- Поможешь разобраться? - спросила она, выкладывая их на стол...
- Да.
Ритка уткнулась в тетрадку с экзаменационными вопросами и не заметила, как Галя молча
сняла цепочку с застывшей слезинкой и аккуратно положила ее в одну из многочисленных
шкатулок, подаренных Вадиком.
- Где твои вопросы?
- Вот... смотри. Тут все от античности до наших дней. Мне не выучить. Я совсем
запуталась с Гегелем.
- Там все просто.
И она спокойно рассказывала Рите о философской системе Гегеля, потом об
экзистенциализме...
Закончили они поздно вечером.
Прощаясь, Галя вспомнила об остывших пирогах:
- Может, чаю выпьешь?
- Нет, Галочка. У меня послезавтра экзамен. Спасибо тебе. Жаль, что ты уезжаешь завтра.
- Да, жаль
Ритка улыбнулась, ей хотелось заплакать, но не вышло: "А может, я зря так... сегодня?
Пришла с учебниками... Но мне не к кому больше идти!"
- Ты мне напишешь? - спросила она Галю
- Конечно...
Ни одного письма Рита от Гали не получила. Сама писала несколько раз, но ответа не было.
* * *
Пять лет спустя заспанная Рита провожала мужа, Димку, на работу, она закрыла дверь,
отправилась в спальню, где посапывало маленькое трехмесячное существо. Только наклонилась
над кроваткой, как раздался звонок в дверь. "Черт его подери, так и ребенка разбудит, опять что-то забыл", - проворчала Рита. Она выскочила в коротенькой розовой ночной рубашке. На пороге
стояла Галя.
- Ритка! Риточка!
Они обнялись.
- Ты только не смотри на меня! Я не выспалась. Танюшка ночью плакала.
- А мне мама сказала, что видела тебя беременную, - Галя говорила с акцентом.
- Да, я встретила ее несколько месяцев назад.
- Мама мне только сейчас сказала, я бы подарок малышу привезла.
- Малышке, - гордо поправила ее Рита. - Она у меня и так завалена подарками. Ой, не
смотри на меня! Проходи пока на кухню. Я хоть умоюсь.
- Извини, что я рано. У меня все время перепуталось. Здесь все наоборот, - услышала Рита
из ванной. Она умылась, достала пудру и тональный крем: "Как бы замазать этот чертов синяк?"
Минут пять она втирала крем в левую скулу. "Мать его... и двух зубов нет, как не было, Димка -
сука".
Рита вышла на кухню слегка подкрашенная.
- Ты уж извини. Я устаю очень с Танькой. Выгляжу плохо. Я мужа на работу провожала. А
тут ты...
- А... Так я столкнулась с ним в подъезде. Высокий, темный блондин, так?
- Здесь это называется "русый". Ну да, он. В кожаном жилете.
- Очень славный. А ты почти не изменилась.
- А ты здорово поправилась, - заметила Рита. - Я вот наоборот... Хоть в детском мире
одежду покупай.
Рита варила кофе. Галя оглядела кухню. Она помнила, что здесь было страшно:
облупленная краска, засаленная стена. Теперь все выглядело иначе: везде блестел кафель.
- Вы сделали ремонт?
- Совсем недавно. Перед рождением Танюшки. Было так грязно. Не то что в нашей
прежней квартире... Тогда папа был жив.
- А где твоя мама?
- С ней все в порядке. Уехала отдохнуть от нас в санаторий. Срыв тогда был у нее.
Страшно, конечно.
Они час сидели на кухне и говорили, говорили, говорили, казалось, что никто не мог бы их
остановить...
- Ой, а как же ты... забеременела? Лечилась?
- Нет. Случайно. Все Димка. Если бы не он, я бы замуж не вышла. Он ЗНАЛ, что я рожу
ему принцессу, я смеялась и не рассказывала ему о том аборте...Кстати, я видела Вадика...
- Да ты что? Ну и как он?
- Нормально. Слушай. Прихожу я в салон красоты - брови выщипать. Ну, ты знаешь, какие
у меня ужасные брови на самом деле.
- И что - он тебе их выщипывал? - рассмеялась Галя.
- Нет, он в соседнем зале девочке прическу делал вечернюю. Мы с ним даже покурили
вместе потом. Он стал такой толстый. Ужас.
- Вот ведь... парикмахер теперь.
- Да уж... Кто бы мог подумать! Он вообще - лучший в городе...
Галя вдруг засобиралась:
- Мне пора. Мне правда пора. Мы еще увидимся. Я хочу на Танюшку посмотреть. Я здесь
пробуду две недели.
Они расстались. Галя бежала домой и плакала. Все здесь стало чужим, а было родным
когда-то... Свое-чужое - все перепуталось.
Рита звонила ей по вечерам, хотела встретиться, но у Гали все дни были расписаны.
Однажды она сама позвонила в восемь утра и спросила, где можно найти хорошего стоматолога.
- А почему здесь зубы лечишь, а не в Австралии?
- Так там дорого. Я уже пять лет не лечила, - Гале не хотелось разговаривать на эту тему.
Год назад, когда у нее заболел зуб, Майк сказал ей, что она скоро поедет в Россию - там и
полечит.
- Я вообще здесь всему радуюсь. Сняла с карточки триста рублей. Деньги никуда не
уходят. И счета за переговоры не будут такими удручающими.
- А Майк тебе не звонит?
- Он же занят...
- Ага. Сейчас найду телефон хорошей клиники. Только не пугайся, что она на Сортировке.
Мне и самой туда надо. Может, вместе съездим?
- Давай.
- Запиши меня на осмотр к хирургу.
Рита положила трубку. Подошла к мужу:
- Деньги нужны. Зуб надо вырвать. Ползуба, которые ты мне оставил.
Дима виновато посмотрел на нее:
- Я дам. Не сердись. Я обязательно закодируюсь. Я же не помнил, что делал.
- Третий раз не помнил, - проворчала Рита. - Мне обидно. Я все еще люблю тебя. Но и
ненавижу тоже. Иногда убить готова. Ты разве не знаешь, что мне синяк легко поставить, только
прикоснись? А ты со всей силы ударил... Брошу я тебя.
- Не надо так. Как же ты без меня жить будешь?
- Да пошел ты...
* * *
Рита с Галей встретились еще три раза. Сначала ездили к врачу. Галя пристально
рассматривала скулу подруги, но спросить о чем-то боялась. Ритка же, наоборот, ругала Майка за
то, что он отправил Галю лечить зубы в Россию:
- Сам, наверно, ни за что бы здесь к стоматологу не пошел.
На следующий день подруги гуляли с малышкой по парку. Почти ничего не говорили. Им
и так было хорошо, как в детстве...
- Вот приеду домой, скажу, что в России у всех моих знакомых дети. Там, у нас, только
начинают рожать в двадцать шесть - двадцать семь. Так что ты по австралийским меркам - юная
мамаша.
Рита рассмеялась:
- А я когда рожала, боялась, что мне бирку прицепят: "старородящая"... Не прицепили.
Сейчас этого нет, вроде бы. А почему ты не рожаешь?
- Работаю. Сначала в магазине продавцом работала, потом пошла учиться, сейчас вот в
аудиторской фирме. Жаль потерять такую работу. А ты?
- А я... А что я? Училась. Замуж вышла. Защитила диссертацию, через месяц родила. Все.
Что дальше делать - не знаю. Пока думаю. Меня хоть сейчас бы взяли на телевидение, но не могу
пока. Вот подрастет Таня, я и отмучаюсь...
Галя подумала, что уже не совсем хорошо понимает русский: что значило Ритино
"отмучаюсь"?..
- Ну, все, - сказала Рита, - Танечке кушать пора. Пошли по домам. Еще увидимся?
- Я уезжаю послезавтра. Приходи меня проводить. Теперь я буду писать тебе. Теперь я
каждый год смогу приезжать: у меня заработок хороший. Когда улетала, думала, что раз в году
буду родителей навещать...
- Господи, как все грустно! - покачала головой Рита.
* * *
Провожать Галю Рита пришла нарядная и веселая. Синяк на лице прошел. Она смело
хохотала вместе с подругой, показывала свои публикации в журналах, подарила книгу очерков,
которую издали год назад.
- Ты всегда была такая умница, Ритка! - сказала Галя, восхищенно рассматривая
фотографию подруги на обложке. - А я тоже кое-что нашла. Возьму с собой.
Она открыла шкатулку, достала сначала снимок двух непохожих маленьких девочек:
- Это мы во втором классе. Сиамские близнецы. Помнишь?
- А взгляды-то одинаковые... ясные, - ответила Рита.
- Да. И еще. Кулончик.
Слезинка болталась на потемневшей цепочке. Лучики света играли с нею.
- Надень, - взволнованно попросила Рита.
Галя выполнила ее просьбу.
Вскоре приехали Галины родственники, Рита помогла погрузить вещи в машину.
Попрощалась наспех:
- Мне пора. Таню надо кормить.
Галю захватила дорожная суета. Ей было жаль, что так мало времени она пробыла в
родном городе, почти не видела Риту... Но мысли уже были о дальнем пути. Она возвращалась
домой. Здесь все стало чужим. Она гладила слезинку, увозила с собой янтарик, первый подарок
самой близкой подруги...Только домой вернулась она без него. Порвалась по дороге цепочка.
Галя не могла вспомнить, где это случилось: в одном из трех самолетов, в тайском аэропорту или
уже в Австралии.
Предыдущая Следующая
|
|
|
|
