Ярослава Соколова
Страна Гипербореев

          В розе, в самой ее сердцевине, между нежными лепестками спал таракан.
          - Экай урод! - сказала Аделаида Карповна. - Вона куда забрался. А я его по всей квартире ищу.
          Ни для кого не было секретом, что Аделаида Карповна держала у себя таракана, но все соседи по коммунальной квартире №6 предпочитали об этом молчать.
          Таракана Аделаиде Карповне привез Игорь - единственный оставшийся у нее родственник, внучатый племянник ее мужа, умершего год назад. Игорь приезжал из Караганды раз в два месяца проведать одинокую старушку, и в один из таких визитов привез ей - вернее, случайно завез в складках своей одежды - этого таракана. Увидев насекомое, он попытался тут же прибить его, но тщедушная старушка остановила огромный занесенный над тараканом кулак со словами:
          - Не тронь, пусть его живет. Он мне тебя будет напоминать. Я одинокая, да и он, поди-ка, одинокай - вот и будем вместе старость коротать.
          Но таракан не был старым - наоборот, он пребывал в том возрасте, когда мужчины, полные активности, чувствуют огненное брожение в своих мускулах как после только что съеденной аллигаторовой груши. Одиноким он тоже не был. Там, у себя на родине, он уже намеревался создать прочную многочисленную семью, но злой рок распорядился иначе. По нелепой случайности он оказался заброшенным на чужбину, в эту пустыню №6, где на протяжении долгих пяти этажей не было ни одной тараканьей души. Мечты о счастье были обречены.
          По настоянию к незамедлительным действиям Аделаиды Карповны таракан разместился в чистой просторной трехлитровой банке и получал провизию трижды в день в требуемом количестве. Недостатка ему не было ни в чем, меню было на редкость разнообразно и питательно, к тому же недурно приготовлено.
          Милейшая Аделаида Карповна снизошла еще до одной уступки: она иногда отпускала таракана побегать по квартире, размять затекшие члены. Тогда он, почувствовав задор в молодой взыгравшейся крови и урчание в вечноголодном желудке, пускался со всех лап на кухню. Там, под столом, под мойкой и особенно за плитой он всегда находил остатки пищи, которыми можно было поживиться. Как Гекльберри Финн, насильственно приученный к аккуратности и хорошей пище, таракан не мог отвыкнуть от диких привычек: он ел с пола несвежую, запыленную пищу и чаще всего объедался, так что засыпал прямо на месте своей трапезы, чем доставлял немало хлопот и волнений своей добренькой Аделаиде Карповне.
          Итак, уже через неделю таракан довольно освоился и окреп, и еще через две начал относиться к жизни философски.
          Так бы и продолжалось его мирное идиллическое существование, если бы злой рок вновь не внес свои коррективы.
          В квартире №6, в одной из комнат, был прописан маленький Илюша. В садик Илюша не ходил, потому что дома с ним сидела бабушка, зато он часто ходил на кухню с особо важной миссией: не лишенный гуманности к братьям нашим меньшим, свойственной большинству детей, он задался целью подкармливать соседского таракана, которого однажды увидел под столом. Не зная тараканьего вкуса, Илюша таскал туда пластмассовые грибы, "убитых" на войне солдатиков, пуговицы, семечки, конфетные фантики и т.д.
          Не догадываясь об истинном предназначении этого "мусора", из-под стола его частенько выметала Анжелика Карловна, еще одна жительница квартиры №6, тем самым невольно заставляя думать маленького Илюшу, что все его дары, взнесенные на алтарь гуманности, съедались до последней крохи самим тараканом.
          Анжелика Карловна была странной женщиной, и соседи о ней, так же, как о таракане, предпочитали не говорить. Странностей у нее было много: например, она сама покупала себе цветы и, говоря, что это милые знаки внимания от ее поклонников, ставила их на кухне на всеобщее обозрение. Анжелика Карловна всегда ходила в бигуди, и не было ни одного, кто знал бы, какие у нее волосы и есть ли они вообще. Дома она носила тапочки на высокой танкетке и коротенький халатик, туго перетянутый на талии золотым пояском от ее бывшего любимого платья, хотя она была не так молода, как бы ей того хотелось, и как бы хотелось соседу Грише Кепкареву.
          При всем этом Анжелика Карловна была страстной ревнительницей чистоты и поэтому считала своим долгом раз в два дня убирать кухню и коридор, несмотря на заведенный кем-то и когда-то график дежурства.
          До того рокового дня Анжелика Карловна с тараканом не встречалась и лишь с содроганием в душе чувствовала его присутствие в квартире №6. В то день она совершала очередную операцию по ликвидации "мусора" в кухне, а он, ничего не подозревая, блаженствовал под столом среди того роскошества, которое ему оставил Илюша, и выбирал, чем бы поживиться. Одним проворным взмахом веника хозяюшка сгребла на совок весь этот "мусор", среди которого оказался и таракан. Почувствовав недоброе, он сделал движение и выбрался из-под фантика с надписью "Кара кум" на свободное пространство совка. Золотой поясок на коротком халатике вздрогнул, оттого что Анжелика Карловна резко и глубоко втянула ноздрями воздух - она впервые увидела таракана так близко от себя. Выронив совок, она отскочила назад и при этом ударилась локтем о холодильник. Ей было и больно и смешно, но все эти чувства перекрылись злостью, которая закипела у нее где-то в области солнечного сплетения. Таракан, почувствовав твердую почву под лапами, спасся бегством и скрылся на время под плитой, но навеки приобрел себе непримиримого врага.
          С того рокового дня Анжелика Карловна всячески пыталась извести его, прибегая к самым низким и подлым злодеяниям (все это, конечно, когда они встречались на кухне тет-а-тет). То она "случайно" прольет кипяток рядом с ним, но только обожжет свои щиколотки, то уронит на него чашку Аделаиды Карповны и разобьет ее, за что претерпит старческое ворчание самое малое полдня, то прижмет его веником и возит по всей кухне, будто о наждачную бумагу трет. А однажды, совсем озверев, Анжелика Карловна дождалась, пока таракан заполз на кухню, закрыла за ним и за собой дверь и выскочила на середину, как разъяренный бык на арену. Она прыгнула на таракана обеими ногами и провернулась на каблуке своего изящного тапочка, предвкушая долгожданную победу и припечатывая к полу своего ненавистного врага. Анжелика Карловна отступила на шаг, чтобы полюбоваться на раздавленный трофей, но на полу было пусто. Тогда она сняла тапок, на котором кружилась мгновение назад, предполагая, что таракан прилип к каблуку - и там его не оказалось. А рыжелапая жертва, нырнув в щель под дверью, неслась в это время по коридору к спасительной комнате Аделаиды Карповны, зарекаясь никогда больше и носа не казать на кухню. Один только тараканий бог знал, как ему удалось спастись.
          Никогда не зарекайтесь, прошу я вас! Как часто зарок может стать магнитом, притягивающим его нарушение!
          Помните стихотворение Батюшкова "Странствователь и домосед"? Два брата, Филалет и Клит, жившие в предместье Афин, получили от своего дяди наследство. Клит на свою долю купил дом и мирно зажил с семьей, а Филалет отправился странствовать, учиться мудрости, чтобы прославиться. Долго он скитался, голодал и терпел унижения - наконец вернулся на родину, непринятый и униженный толпой. Сидеть бы ему в теплом доме своего радушного брата - так нет: услышал Филалет о стране, где вечно царит весна и побрел за розами в страну Гипербореев.
          Отчего тянет человека в неведомую даль, где он заведомо обречен на страдания?...
          Таракана тянула волшебная страна Кухня по известным причинам: несмотря на свой философский ум и воображаемые вериги, он не смог усмирить свою греховную плоть и в третий раз стал жертвой своего злого рока.
          Выждав, когда в коридоре не стало слышно ни единого человечьего шага, таракан известной ему дорогой двинулся на кухню - так бесшумно, как только умеют ползать тараканы. Под столом, на розовом фантике, очевидно, оставленном Илюшей, лежала какая-то неведомая доселе таракану пища. Она была уже не первой свежести, но чуткие тараканьи усы улавливали ее влекущий аромат. Таракан приблизился и вкусил. В голове у него помутилось. "Да не минует меня чаша сия!" - подумал он и вгрызся в запретный для тараканов плод.
          Когда пищевой шарик, слепленный заботливыми руками, был уничтожен весь до последней крошки, таракан приподнял отяжелевшую голову и отчего-то попятился назад. В животе у него начало покалывать. Пол и потолок как-то навязчиво пытались поменяться местами.
          "Скорей, скорей к моей добренькой Аделаиде Карповне, скорей отсюда", - пытаясь овладеть собственными мыслями думал таракан и полз вместо пола по стене. Рези в желудке усиливались, а старушкиной комнаты все еще не было видно. Вдруг что-то красное мелькнуло у таракана над головой. Таракан остановился. "Это... солнце... Да, солнце... Аделаида Карповна... солнце мое!.. Скорей, скорей к нему!" Таракан снова пополз по стене. Верх и низ по-прежнему менялись местами, закруживаясь в бесконечный громадный цилиндр и вызывая нестерпимую тошноту. Наконец таракан заполз на стол. Что-то резко полоснуло его в желудке, и он на мгновение пришел в сознание. "Как странно: а ведь я здесь никогда не был! Как высоко!..
         Позови меня с собой...
         Я пойду туда, где ты
         Нарисуешь в небе солнце..." -
промелькнуло в его голове. "Да, да, солнце... к солнцу!" Таракан стал карабкаться по шероховатой стенке вазы. Вот оно, красивое, все ближе и ближе...
          Он с трудом заполз в красные бархатные лепестки розы - розы, которую подарил Анжелике Карловне ее очередной, так называемый, "поклонник". Таракан затих. "Режет! Господи, как режет в желудке!" Какая-то неотвязная мысль крутилась над ним, и все приближалась и приближалась к нему... Или это он уже подлетал к ней. Сквозь туман и расстояние к нему проступали слова - слова, знакомые до боли в желудке, до головокружения, до тошноты. "Нет, я больше не имею сил терпеть. Боже! что они делают со мною! Они льют мне на голову холодную воду! Они не внемлют, не видят, не слушают меня. Что я сделал им? За что они мучают меня? Чего хотят они от меня бедного? Что могу дать я им? я ничего не имею. Я не в силах, я не могу вынести всех мук их, голова горит моя и все кружится передо мною. Спасите меня! возьмите меня!... Режет! Брат мой, Аксентий, я с тобой!... Матушка, спаси твоего бедного сына! урони слезинку на его больную головушку! посмотри, как мучат они его! прижми ко груди своей бедного сиротку! Ему нет места на свете! его гонят! - Матушка! пожалей о своем больном дитятке!... Душно, душно... Ангелы вокруг, ангелы... Les anges! L’ange gardien^*... Анж... Анжелика! Это она! Киллер! Киллер!" - с этими словами на усах таракан уснул - уснул навеки.
          - Экай урод! - сказала Аделаида Карповна, входя в кухню. - Вона куда забрался. А я его по всей квартире ищу.
          Она вытащила из розы сухими пальцами хрусткое тельце таракана, положила на ладонь... и брови ее дрогнули. Отчего это он не двигается? Что-то недоброе шевельнулось у Аделаиды Карповны в области солнечного сплетения, и руки похолодели, а саму будто в жар бросило. "Нешто... помер? Что ж я Игорю скажу теперь?" Медленно мысли возвращались в ее седую голову. "Куда ж я его теперь дену? Похоронить разве?" Но хоронить сейчас было невозможно: на дворе зима, земля насквозь промерзла. Да и хоронить таракана было бы странно даже для квартиры №6.
          Аделаида Карповна опустила мертвого таракана в пустой спичечный коробок и решила схоронить его на дне помойного ведра. Она сняла пластмассовую крышку... и увидела яркую розовую этикетку с надписью "Тараканий яд". Коробок выпал из рук старушки и опустился точно на ядовитый пакетик.
          - Отравила!.. - прошептала Аделаида Карповна. - Анжелка... Анжелка...

          Ты, наверное, уже на пути в страну Гипербореев, маленький Филалет? Что ж, возможно, это единственно правильный путь для тебя. Наберись же терпения и сил, чтобы принести одну, но самую настоящую и искреннюю розу для Анжелики Карловны - розу всепрощения.

[*] Les anges! L’ange gardien... (франц.) - Ангелы! Ангел-хранитель...