| |
Елена Шварц
Слепая весна
1.
Замурованное окно
Поздняя осень вроде бы,
Только свет иной -
Сквозит весной.
Красный дом. Окно замуровано -
Внутри стена стеной.
Немного зерен зябнущей весны -
Слезоточивого, как память, газа,
Чтоб я оплакала для каменной стены
Потерю маленького глаза,
Потерю точки зренья и угла,
И тех, кто из него смотрели и истлели...
Уж им не надо булочки моей
Со сливками, отдам ее апрелю.
Подскочит теплый ветер и лизнет,
Быть может - и теням перепадет.
2.
Бельма слепого в яркую синь
Смотрят спокойно и строго,
Шепчет он легкому ветру: аминь -
Слово, которым человек отпускает Бога.
Но Бог никогда не отпустит его,
И нет у него прощального слова,
Хоть Он никому не нужен здесь,
Как сердце больного.
Но если есть молитва вниз -
Она слышна мне снова и снова.
Отступи от меня! Кто вынес ее?
Чтобы мне подкрепиться... плетень из "аминей".
Захлопываю дверь пред лицом Живого.
Слепотою прикроюсь от благости синей.
3.
Брандмауэр в весенний день
Брандмауэр в тисках лучей
Сияет, корчится, трепещет.
Мирьяд стесненных кирпичей
В себя весенним светом плещет.
Он весь как нервное лицо,
Без глаз, без носа, безо рта,
И, как немой слепоглухой,
Он грязной кожей чует вечер.
Бормочет, как клавиши перебегает, гаснет,
И давит на других, и сам давим,
Оранжевый кирпич, багровый, сладко-красный,
Переплавляется в закатный дым.
Капель стекает по лицу.
Какое бедное оно!
О если бы как третий глаз
Вдруг пробуравилось окно.
4.
Хлеба, золота, мрака
Ни у кого не прошу.
Звезда расплывается кляксой,
Я воздухом темным дышу.
- Призрак, а дышит, дышит, -
Деревья о нас говорят,
А полузабытые тени
Не дышат и не молчат.
А может, и дышат тонко,
Как воробей и моллюск -
Свеча (а не было ветра)
Погасла от чьих-то уст.
Небеса шелестели, скрипели,
Вытек звездный зеленый глаз.
Разве звезды там говорили
О чем-нибудь, кроме нас?
5.
Деревянная весна
Какая древняя весна,
Ее ресницы поседели,
Ее брезгливые младенцы
Лежат в колясках, изогнувшись.
Она берет свой легкий посох,
Постукивает им по пяткам
И дышит, дышит в глубь затылка,
В себя вдыхая тленный мозг.
И ты становишься дриадой,
Обломком корня и клюкой,
Поводырем слепой старухи,
Что любит дерево и кость.
6.
Зевающий в подворотне
Тот, кто долго, зевая, идет подворотней,
Образует другую собой подворотню,
И всегда тут приходит прохожий
И не знает - в какую идти.
Подмоченные подворотни,
Друг в друге длясь и отражаясь,
Ведут к фасадам лиловатым
И к зданьям цвета платьев школьных.
Когда из первой переходишь
В другую - что стоит напротив -
Как будто в зеркало идешь,
Но только там тебя не видно.
Пока не выйдешь, наконец,
К светло-гниющему каналу,
Вниз по которому к Заливу
Плывут, подернутые рябью,
Глазницы верхних этажей.
Тот, кто из окон этих смотрит,
Быть может, на сырое небо -
Не знает, что на звезды смотрит
Из-под воды, из-под волны.
Мы все когда-нибудь скользили
В небесных штольнях вод подземных
И даже там припоминали
Сквозняк далеких подворотен.
7.
Как будто листья щелкают и свищут -
Не видно птиц.
Напрасно их весна, взрослея, ищет
В садах столиц.
Не человек, а небо радо -
Что вот весна,
Она стекла в подпочву сада,
Отныне нет ни снов, ни сна.
И легкий низкий дым фабричный
На небе палевом размыт,
И темным кружевом приклеен
Ко облакам невзрачный храм.
Мне кажется, что если б кто-то
(Да, тот таинственный, кто мог)
Ступил бы на воду канала,
Прошел бы легче, чем бывало, - она
Окаменела б от стыда -
За то, что так мутна, убога
(Удел она была не Бога),
Не трогает ее весло.
8.
Старо-Калинкин мост
С этих выступов на мосту
Я смотрю в рассветающую темноту,
С закутков, в которых убийцы тень,
Вниз кидается ночь и вскарабкался день.
Где справа налево метнулся собор,
Перепрыгнув реки замерзающий створ,
И на этом пронзающем реку носу
Жизнь смеркается, плачет, дрожит на весу,
Поспешает народ к стапелям, кораблям
По гранитной плите, предрассветным соплям.
9.
Звезда над Измайловским собором
Она приходит, как весна,
Она не знает сожаленья -
Звезда вечерняя одна,
Сорвавшись с должного теченья,
Плывет ко храму, там она
Низка и слышит песнопенье.
Она висит чуть ниже купола,
Молитву видит как свеченье,
В невидимое улетит не сразу,
Она проходит горлом, глазом,
И в сердце сразу замолчит -
Со смертью нашей - там они,
Как отроки в печи.
И что ей в нашем сердце снится?
И там во тьме она лучится.
Так, может быть, и ты, звезда, не свет,
А боль, иль зритель, или птица,
Что хочет плыть перед волхвами,
Как ящик с лишними дарами.
10.
Кажется - особенно когда
Звездный корабль ложится на борт -
Что из болот городских, из гранита
Ключ живой бьет.
Может, на плацу, может, у старухи
В подвале, под сундуком у беззубой,
А может, в стволе колонны
Или в сердце у дуба.
Может, внутри человека какого?
И жизнь оживет. Звезда, укажи!
Но медлит, сбивается, угасает,
Как слепая в небе кружит.
11.
Меха
Ох, - в подвздошье глубина, высота.
Ох, в подвздошье лихая пустота,
Как нетопленой декабрьской печи чернота.
Я вздыхаю тяжело - Ох, наверх,
И в ответ
Дух мне душу прижимает,
Будто мех.
В обе стороны ведет
Воздушная дорога,
И вздыхаю я уж вниз -
Вздохом Бога.
12.
Звезда огромная фонтаном
Над пропастью души горит,
И в голове тщедушной сада
Как рана светлая болит.
Высвечивай, высверкивай,
Выблескивай себя -
От локтя Ориона
До снежного горба.
Она стучит, сияет, всматриваясь,
Будто не ослеплен циклоп,
Лопнет вот-вот зренья мешок,
Светом звездным зальет
Неба покатый лоб.
|
|
|
|
