| |
Дмитрий Григорьев
Чемодан
Пришел сантехник и долго рассуждал о том, что надо перекрыть стояк, а все краны старые и
могут потечь, и эта работа стоит немалого риска, и вообще все трубы надо менять, потому что в России
железо ржавеет и гниет быстрее, а, кроме того, смеситель, купленный Юлей, полное дерьмо, и откажет
он на следующий день, и вообще все это - совсем не то, что нужно. "Говори - не говори, а лишних
денег я тебе не дам, - подумала Юля, - я тебя вызвала официально, чтобы починить кран. Вот и
чини". Он, словно уловив ее мысли, внезапно замолчал, положил на полу в комнате небольшой, старый,
обитый по углам железом, чемоданчик, достал оттуда шведки и отправился вниз перекрывать воду.
Потом, когда вода была спущена и он уселся на табуретку в комнате перед своим чемоданом,
большой грубый темный в ее светлой комнате, тяжелый как танк в ее комнате с большими окнами,
легкой мебелью и прозрачными ажурными занавесками, Юля вдруг почувствовала, что находится на
оккупированной территории. Все ее мужчины были не такими. Она представила этого сантехника в
своей постели, и подумала а что если.., но тут же отогнала эту мысль, превратив ее в жирную мясную
муху - этой осенью они невесть откуда взялись на ее кухне, муху, которую прихлопнула рекламной
газетой, там был портрет какого-то депутата, кого, Юля не помнила, но помнила, что пятно обрамленное
обломками крыльев закрыло ему глаз, и она с отвращением бросила газету в мусорное ведро.
Но это было еще до прихода сантехника, а сейчас он не спеша копался в чемодане с
инструментами. На крышку чемодана изнутри была наклеена дешевая глянцевая картинка: девушка в
сдвинутом на живот бюстгальтере и черных сетчатых чулках. Больше на ней ничего не было. Она
сидела развернувшись к фотографу таким образом, что передний план занимали раздвинутые ноги, и
возбуждала себя указательным пальцем. Под ней лежали гаечные ключи, плоскогубцы, молоток,
ножовка по металлу и прочее железо. В некоторых местах она успела испачкаться темным маслом и
получить весьма ощутимые ранения от соседствующих с ней инструментов.
"Симпатическая магия, - подумала Юля, - что стало с реальным глазом реального депутата
после того как я прихлопнула им муху, что испытывала реальная живая фотомодель, когда железо во
тьме чемодана калечило ее портрет?" Почему-то Юля пошла звонить Игорю. А ведь еще несколько
минут назад она вовсе не собиралась этого делать. Что можно получить от него кроме "привет, как дела.
Я сейчас не могу. Занят" или подобную этой "отмазку"? Юля, хотя и подозревала, что является лишь
одной из его богатой коллекции, считала Игоря своей собственностью, и каждый отказ вызывал почти
физическую боль. Она предпочитала сама не звонить. Но сейчас она набирала номер, а перед ее глазами
по-прежнему стояла женщина с картинки, вся истрепанная железными инструментами.
Пока она звонила, сантехник перебрался в ванную.
- Хозяйка, тряпка есть? - он не просил, а приказывал.
Юля послушно принесла тряпку. Он, даже не обернувшись, подложил ее под кран. Телефон
Игоря был занят. Юля вдруг снова представила, как сантехник, грубый, пахнущий потом мускулистый
мужчина берет ее, она сопротивляется ему, и одновременно сопротивляешься собственному желанию,
она вдруг поняла, что это желание существует вовсе не в ее представлениях, а наяву, вполне реальное
желание, но сантехник занимался своей неспешной работой, и для него она значила не больше, чем
фотодива на крышке чемодана. Это раздражало.
Тогда Юля предложила ему выпить.
Он никак не отреагировал, и она повторила:
- Налить?
- Я на работе не пью, - ответил сантехник, не оборачиваясь.
- Я думала, что пить это одна из особенностей вашей специальности. Ведь часто предлагают?
Он молчал. Юля вернулась к телефону. Номер Игоря был по прежнему занят.
Сантехник, тем временем, снял смеситель. Он снова позвал Юлю и указал на ржавые концы
труб, торчащие из стены.
- Хозяйка, нужно купить переходник. Иначе криво встанет.
- А у вас он есть?
- Сейчас с собой нет. Его можно купить.
- Может вы купите? - спросила Юля, - я в этом не разбираюсь.
- Можно, конечно, и так поставить. Только криво будет.
До прихода сантехника, она надеялась, что ремонт не займет много времени, но теперь, поняв,
что дело затягивается, вдруг ощутила себя ужасно грязной, словно масляные пятна с женщины на
крышке чемодана переползли на ее, Юлину, кожу. И она согласилась - пусть криво, лишь бы работало.
Сантехник вернулся в комнату и снова уселся перед своим чемоданчиком.
Юля бросила взгляд на картинку. Ровно посередине - след от сгиба. "Разворот какого-нибудь
эротического журнала, и девушка весьма ничего… И хорошо отретушированная. Мне бы такой загар.
Но не с моей кожей… - Она представила себя вместо фотомодели и неприятные ощущения усилились, -
как только он уйдет, залезу под душ". Однако, при этом ее не оставляло желание сломать равнодушие
сантехника, или хотя бы отвлечь его от труб. "Это все потому, что я обломила его вначале".
- Может, вы хотите кофе? - спросила Юля.
- Нет.
- Почему вы отказываетесь?
- Я работаю, - сказал он, оторвавшись от ящика, - отошли бы в сторону.
Юля посторонилась, и сантехник снова проследовал в ванную. Фотомодель на крышке чемодана
продолжала самозабвенно улыбаться. Номер Игоря был занят.
- Хозяйка, - через некоторое время позвал сантехник, - вот, смотрите. Так устраивает?
Перекоса почти не было видно. Сантехник сложил обратно в чемодан инструменты, вымыл руки,
заставил Юлю расписаться в каких-то бумагах. Эти бумаги он засунул в кармашек за картинкой, за
спиной фотомодели.
- Зачем вы прикрепили здесь это фото? - спросила Юля.
- Не мешает.— Сантехник закрыл чемодан и щелкнул замочками.
Он взял чемодан за перемотанную синей изолентой ручку, встряхнул, и внутри звякнули
инструменты, вонзаясь в тело красавицы.
После ухода сантехника Юля вымыла пол, стерла тряпкой со стены масляные и ржавые пятна,
затем заперлась в ванной комнате и залезла под душ.
Она сидела на корточках под теплым дождем, когда лампа над ее головой, вспыхнув на
мгновение ярко синим светом, погасла. И в полной темноте Юля почувствовала, как железные мужские
инструменты рвут ее кожу, терзают ее тело.
|
|
|
|
