| |
Елена Романенко
Песня пластиковых бутылок
Баба Тася жила не особо богато и для приработка стала ходить на помойку -
люди иногда неплохие вещи выбрасывали, помыть да подштопать - кто-нибудь да
купит. Еще она там бутылки собирала. Стеклянные-то редко выкидывали, только
разбитые обычно и попадались, но баба Тася и пластиковыми не брезговала.
Отмачивала их дома в ванной, ершиком драила, если внутри грязные, потом на рынок
несла. Там для молока разливного или масла подсолнечного иногда брали. Разливное
дешевле. Мало ли таких хозяек-растерях - придут на базар и вспомнят, что молока
надо. Не бежать же домой за бутылкой. Вот и покупали у бабы Таси по пятерке.
Какие никакие, а деньги.
В этот раз ей повезло - целых восемь бутылок нашла. Две, правда, не очень,
видно не раз б/у, но и такие продать можно, если отмыть хорошенько. Баба Тася
заткнула ванну, включила воду, и, сбросив туда бутыли, вышла, пока набирается.
Бутылки только этого и ждали. Они качались на волнах, и, сталкиваясь между собой, здоровались:
- Привет!
- Привет!
Заодно они присматривались к друг другу, знакомились. Конечно, нашли их на
одной свалке. Может, даже лежали рядом. Но там они были не знакомы, а здесь -
совсем другое дело. Одна квартира, одна ванна. Плюс комфорт.
Под струю воды попала бутылка с этикеткой "Апельсиновая" и заговорила:
- Ох, девочки, хорошо-то как! Новая жизнь! А еще говорят, рая нет! Помойка -
это чистилище было, зато теперь в нас еще чего-нибудь нальют, смысл жизни появится.
Ее оттеснила бывалая, потрепанная бутылка, со следами клея от ободранной
наклейки и пробурчала:
- Да, нальют. Если повезет, то не раз даже. Я, например, бывший
"Колокольчик", а потом меня помыли, и молоко во мне держали. Пока не скисло. Но
меня потом снова помыли и опять молока налили. Оно опять скисло. И так несколько
раз. А потом взяли да выкинули ни с того ни с сего...
Ванна набралась до половины. Вернулась баба Тася и стала притапливать
бутылки. Набирая воду, бутылки запели, хотя для непосвященного уха их голоса
звучали как невнятное бормотание.
Разговор пошел оживленнее. Каждой хотелось рассказать о себе, поделиться
впечатлениями жизни.
- Меня покупали на день рождения одной маленькой девочке, - захлебываясь от
переполнявших ее эмоций и воды, сказала Буратина. - Представляете, я была первой
газировкой в ее жизни! Они вообще живут очень бедно. Даже торт у них был
вафельный, а вместо крема варенье. Девочка очень долго меня пила, ей меня жалко
было. Целую неделю я ее радовала. А потом пришел пьяный девочкин папа и допил
меня с похмелья. Девочка все равно хотела оставить меня у себя, на память, но папа
набрал в меня пива, выпил его, а меня потом девочкина мама выкинула.
- Пиво, говоришь? - оживилась Кола местного производства, - Алкоголь,
короче. Ну, значит мы с тобой родственники! В меня водку добавляли. Точнее,
сначала половину шипучки из меня вылили, а потом бутылку водки залили по самое
горло. Ох, и смесь получилась, охренеть просто! Не Кока-кола, а коктейль, блин!..
- О, Ви тоже Кола? - с акцентом произнесла еще одна бутылка Колы, теперь
уже Пепси, - Я плохо понимайт по-русски, но нас тепер отправят на
перерабатывающий фабрику?
- Держи карман шире, - усмехнулась русская бутылка, - Кому мы на хрен нужны?
- О, русский язык так странно говорит, такой обороты... Что такой "карман
ширэ"? И что такой "хрен"? Я из США, мне труден понять ваш язык...
- Щас объясню, - заржала русская Кола, но вместо этого, наполнившись, упала на дно.
Минералка, которую как раз начали топить, недовольно поморщилась и
произнесла тонким голосом:
- А меня пил доцент наук. Он пишет диссертацию, у него высокое давление,
больное сердце и гастрит. Очень интеллигентный человек, преподает кибернетику в
вузе. Мы с ним принимали у студентов экзамен. Такой контингент пошел
необразованный, простейших вещей не знают, про структуру атома рассказать не
могут!..
- А меня как раз студенты пили! - обрадовалась Апельсиновая, - не знаю
только, в каком вузе. Они сдавали экзамен, стояла жара, а денег у них, как всегда,
было мало. Поэтому, сбросились в складчину на четверых. Но пили меня целых
семнадцать человек!
- А я уже и не помню, кем я была раньше, - грустно отозвалась вторая
ободранная бутылка, мутная и слегка зеленая, - кажется, Дюшесом. Меня так долго
держали в квартире, в темном углу, что я успела забыть свою молодость. Во мне
хранили воду для аквариума. Иногда из меня поливали цветы. Вода и только вода.
Меня стало тошнить от ее запаха, тем более от водопроводных труб появлялся
осадок. Я начала болеть и чахнуть, и в итоге меня выкинули.
- Вот-вот. Люди всегда так, - раздраженно поддакнула Крем-сода, - пользуются
тобой, пока ты молод и красив, а потом выкидывают на помойку. Я хоть жизнь успела
посмотреть - меня в машине возили. Тоже воду держали. А потом взяли и ни с того ни
с сего выкинули. Даже не объяснили, почему. Заменили новой - на два литра.
Конечно, она больше, но ведь дура полная. Она же ни разу в радиатор воды не
заливала, прольет наверняка!..
Бутыль с оторванной этикеткой, бывший Колокольчик, подытожила:
- Эх, девочки, главное, чтобы сейчас нас для подсолнечного масла не купили!
Если масло, то всё! Никто нас после него мыть не будет, и со свалки прогорклых не
подберет. Так что пока все хорошо, но главное - лишь бы не масло!..
И бутылки, полные воды и раздумий, замолчали, успокоившись на дне и
покачивая отстающими этикетками.
| |
|
|
